Наш канал в Telegram
Легкий роуминг
Аквафон Красивый номер
Онлайн платежи
Аквафон ЦО
Роуминг (супер роуминг)
Previous Next Play Pause
Газета "ЭХО АБХАЗИИ"
Газета "АҞӘА-СУХУМ"
Газета "НОВЫЙ ДЕНЬ"
Газета "АИДГЫЛАРА"

В Сухумском городском суде рассматривается иск к Министерству культуры Республики Абхазия о признании незаконным включения в список охраняемых объектов историко-культурного наследия здания на проспекте Мира. У него два собственника, и один из них требует исключить здание из списка охраняемых объектов, а другой возражает против этого. Пока суд рассматривал иск, появился указ президента о реорганизации Министерства культуры и создании Государственного управления охраны историко-культурного наследия, и в деле не стало ответчика.

Сухумский городской суд рассматривает иск Геннадия Тванба против Министерства культуры Республики Абхазии. Он требует признать недействительным внесение в дополнительный список вновь выявленных объектов историко-культурного наследия здания на улице Аиааира, д.100 (бывший проспект Мира). У этого небольшого здания два собственника – Геннадий Тванба и Алина Айба. Здание разделено на две части, и у каждого из них в нем расположен магазин.

В своем иске Геннадий Тванба ссылается на то, что, включив принадлежащий ему торговый объект в дополнительный список вновь выявленных объектов историко-культурного наследия, Минкульт нарушил его права собственника, лишив возможности распоряжаться имуществом по собственному усмотрению. Он также сообщает, что при включении здания в список не была проведена экспертиза, которая является обязательной в соответствии с законом «Об историко-культурном наследии», отсутствует паспорт объекта, нет описания его истории, современного состояния и культурного значения. А к охранному обязательству не приложены определенные законом документы. Геннадий Тванба просит суд признать действия Министерства культуры по включению принадлежащего ему торгового помещения в список охраняемых объектов незаконными, отменить охранное обязательство и исключить данное торговое помещение из государственного списка.

Алина Айба, наоборот, считает правильным и позитивным фактом включение здания в список охраняемых объектов. Она не согласна с требованием Тванба и в качестве заинтересованного лица возражает против его иска. В частности, она указывает на то, что в иске Тванба отсутствуют сведения о том, какие именно права и законные интересы были нарушены, он не поясняет, каким образом включение здания в список охраняемых объектов лишает его возможности распоряжаться имуществом. Она сообщает, что Тванба ни разу не обращался в Минкульт, не ставил вопрос о ремонте, реконструкции или других действиях в отношении его собственности, и никто никогда его не ограничивал в этом, поэтому непонятно, о каком нарушении прав идет речь. Что же касается экспертизы, то в настоящее время в Абхазии ни по одному из зданий, включенных в список культурного наследия, она не проводилась никогда ранее. Минкульт, отвечая на запрос прокуратуры об экспертизе, сослался на отсутствие в республике соответствующих организаций и нормативно-правовой базы, регламентирующей проведение экспертизы.

Исковые требования Геннадия Тванба Алина Айба считает неправомерными и просит суд отказать в их удовлетворении.

О позиции Министерства культуры проинформировала Лана Чхинджерия, главный специалист департамента охраны историко-культурного наследия:

«Здание находится в историческом районе города Сухума, это типовое здание для застройки старого города, это одноэтажное помещение, которое обладает признаками объекта историко-культурного наследия, то есть там есть кладка из известкового камня, предметы декора на фасаде, и также мы знаем, что это здание было построено до революции, в начале XX века, и поэтому мы его включили в список вновь выявленных объектов историко-культурного наследия. И теперь этот объект также охраняется государством, как и объекты, которые у нас находятся в государственном списке объектов историко-культурного наследия. Мы не считаем возможным исключать из списков вновь выявленных объектов какой-либо объект, потому что мы вносим в этот список объекты, предварительно проведя их анализ на предмет наличия признаков объекта историко-культурного наследия».

Сегодня в ходе судебного заседания по иску Геннадия Тванба юрист Министерства культуры Эсма Харания внесла ходатайство и попросила отложить рассмотрение дела:

«В соответствии с указом президента о внесении изменений в структуру кабинета министров Республики Абхазия от 1 ноября 2022 года, Министерство культуры реорганизовано путем выделения Государственного управления охраны историко-культурного наследия. До формирования и утверждения органа по охране историко-культурного наследия прошу отложить рассмотрение дела по иску до полного формирования правомочного органа по охране историко-культурного наследия, указ президента приложен. У нашего госуправления должно быть положение, должен быть утвержден штат, то есть у нас на сегодняшний день нет руководства, мы в правовом вакууме».

Судья Леварса Багателия удовлетворил ходатайство Министерства культуры и отложил рассмотрение дела до определения юридического лица – ответчика по иску.

Уполномоченная по правам человека Асида Шакрыл обратилась к премьер-министру и спикеру парламента с рекомендацией ввести мораторий на совершение любых действий в отношении объектов историко-культурного наследия из-за отсутствия механизмов их сохранения и создать необходимую нормативно-правовую базу, регламентирующую деятельность в сфере охраны памятников.

Елена Заводская

Эхо Кавказа

 

В субботу на сухумской набережной молодежное движение #ҲараҲпицунда устроило выставку, посвященную сожжению Государственного архива Абхазии и Абхазского института истории, языка и литературы. На выставку пришли сухумчане и очевидцы, они делились воспоминаниями об этом трагическом для абхазской науки и культуры событии.

22 октября 1992 года в оккупированном войсками Госсовета Грузии Сухуме грузинские гвардейцы сожгли Государственный архив Абхазии и Абхазский научно-исследовательский институт истории, языка и литературы имени Дмитрия Гулия. В память об этом дне движение #ҲараҲпицунда организовало на набережной столицы фотовыставку, цель которой привлечь внимание, поделиться информацией и способствовать установке мемориальных памятников на месте Государственного архива и Абхазского института.

Среди экспонатов выставки – фотографии и вырезки из статей, посвященных абхазскому архиву.

О том, как сжигали абхазский архив, рассказал начальник Государственного архивного управления Роман Гвинджия. Сразу после окончания войны прокуратура провела расследование этого преступления, были опрошены все очевидцы, и факт намеренного поджога был полностью установлен:

«Вначале подъехали несколько человек и начали поджигать архив, вышли местные жители, стали возмущаться, они им сказали, что это не ваше дело. Они хотели поджечь и две церквушки, которые находились рядом, – польский костел и немецкую кирху, там тоже хранились документы. Но местные жители начали им говорить: «Вы что, это церковь, вы в бога не верите? В конце концов, там нет ценных документов». Они подожгли архив и уехали. И приехали сюда на набережную сжигать здание АБНИИ. Когда они уехали, местные жители попытались потушить пожар, вызвали пожарную команду, которая тогда работала. Но, видимо, кто-то им об этом сообщил, и они вернулись, даже говорят, что была какая-то бронемашина, автоматными очередями всех разогнали. Местные жители их опознали, там были люди в форме военной полиции, которую возглавлял Сосо Ахалая, и были Дима Чургулия, которого в Абхазии все хорошо знали, и Мамкелашвили, по-моему, его фамилия, они работали в личной охране Надарейшвили».

По словам Романа Гвинджия, в огне пожара погибли 180 тысяч единиц хранения и около 700 фондов, личные архивы выдающихся ученых, таких как Смецкой, Омар Бегуаа, князь Шервашидзе и другие. В архиве были собраны документы периода Грузинской демократической республики, документы по истории Абхазии, Западной Грузии, Причерноморья XVIII, XIX и XX веков.

Важной частью государственного архива были документы «Грузпереселенстроя», которые свидетельствуют о том, как насильственным путем менялась демографическая ситуация в Абхазии за счет переселения сюда населения Грузии. По данным российской переписи 1897 года, в Абхазии проживали около 80% абхазов и менее 3% грузин, а по данным советской переписи, грузинское население уже составляло 48%, а абхазское – 17%. Многие из этих документов уникальны, говорит Гвинджия, потому что они были только в абхазском архиве.

«Вот в этих церквушках, они об этом не знали, хранились документы так называемого страхового или резервного фонда. Куда переносилась информация не на бумажные носители, это были микрофильмы и фотокопии наиболее ценных документов. И они сохранились. Мы их долгое время не могли прочитать, потому что не было соответствующей аппаратуры и специалистов. Но в бытность министром иностранных дел Вячеслав Чирикба поставил этот вопрос на Женевских дискуссиях. Я тогда предложил привлечь к работе специалистов из Чехии, потому что по реставрационным делам там были самые лучшие в Европе специалисты, и мы начали потихоньку восстанавливать архив. Два фонда мы уже фактически полностью восстановили, это Совнарком Абхазии и Наркомат просвещения. Эта работа очень долгая, они нам передали специальный клей, специальную бумагу, аппаратуру и так далее. Но, к сожалению, сейчас у нас это все уже заканчивается, и в связи с нынешней ситуацией они не могут нам уже эти материалы передавать».

О том, как во время войны обсуждался в Москве вопрос сожжения Госархива, рассказала Арда Инал-ипа, член совета директоров Центра гуманитарных программ. Встреча представителей абхазской и грузинской интеллигенции в Москве с целью остановить кровопролитие была организована Григорием Гориным, у его жены-сухумчанки с грузинскими корнями в Сухуме оставались родители:

«Был там Зураб Ачба, Ната Зухба и я с абхазской стороны. Был там Булат Окуджава и был Александр Эбаноидзе. Я очень любила его пьесы, ходила на постановки в московских театрах. Как раз недавно произошло это страшное преступление – сожжение архивов, и мы об этом сказали, как об этноциде. Надо сказать, что Булат Окуджава говорил о том, что необходимо сейчас же остановить эту войну, это преступление, он совершенно однозначно был против войны. А вот в ответ на наши слова о сожжении архивов Александр Эбаноидзе вдруг говорит, что на самом деле все было по-другому, это абхазам было выгодно сжечь материалы, которые свидетельствуют о правах грузин на эту землю. Я тогда помню, что вышла из себя и сказала ему: «О чем вы говорите, это абхазы, которые собирали семьдесят лет существования этого института все эти материалы, ждали вторжения грузинских войск, ждали, когда оккупируют город, чтобы уничтожить архивы? Абсолютно никакой логики в этом нет». Такое выступление со стороны человека, которого я считала большим писателем, было просто страшно».

Тамаз Дзимистаришвили, философ, 22 октября 1992 года был на месте событий, он тоже вспоминал о том, как все это было:

«Вообще, в тот день мы с Наташей Шульгиной были у Ларисы Аргун (жена известного абхазского писателя Даура Зантария), Лариса не уезжала из-за того, что она не знала о судьбе мальчика, Нара, и поэтому оставалась здесь. Мы на велосипедах ехали, и нам навстречу шло много людей, они сказали, что вот, Госархив сожгли. И мы туда подошли, я стою, смотрю, там все пылает, и справа от меня человек на мегрельском говорит мне: «Это они подъехали, канистры с бензином забросали и подожгли. Он мне назвал фамилии тех, кто это сделал, кто руководил этим сожжением. Потом сказали, что горит АБНИИ. Мы сюда с Наташей подъехали, но АБНИИ был оцеплен, вообще никого не пропускали, наверное, боялись, что будут тушить люди. Это при всем при том, что у Тамаза Надарейшвили мать была Шервашидзе, абхазка, вот такую вещь сделали».

На следующее утро Тамаз Дзимистаришвили поехал на переговорный пункт, чтобы позвонить в Тбилиси другу, который был вице-премьером правительства Грузии, и рассказал ему о том, что в Сухуме сожгли архив. «Но, видимо, – говорит Тамаз, – им уже позвонил Надарейшвили и дал такую информацию, что абхазцы на дельтапланах залетели и подожгли оба здания». Он также встречался с людьми, которые звонили в секретариат Шеварднадзе и предупреждали, что в Сухуме планируют сжечь архив, госмузей, абхазский институт и абхазский театр. Им там ответили, что надо связаться с Хаиндрава, представителем Шеварднадзе в Абхазии. Когда ему сообщили, было уже поздно, архив и АБНИИ сожгли.

Елена Заводская

Эхо Кавказа

 

«Абхазское народное движение» направило в Генеральную прокуратуру Абхазии запрос с просьбой провести проверку законности выдачи примерно 6700 абхазских паспортов в период с 2020 года по 2022 год. Лидер АНД Адгур Ардзинба прокомментировал в интервью «Эху Кавказа», чем вызван интерес именно к этой категории паспортов.

– Абхазское народное движение направило в прокуратуру запрос по абхазским паспортам. Расскажите, в чем суть вашего обращения в прокуратуру?

– Гражданство Абхазии является неотъемлемым атрибутом государственного суверенитета Республики Абхазия. Это написано в законе о гражданстве. И закон о гражданстве Абхазии гласит, что есть специальная 14-я статья, которая определяет конкретные критерии, по которым люди получают гражданство Республики Абхазия. Исходя из этого, мы хотели бы, чтобы прокуратура обратила внимание на процесс выдачи паспортов гражданина Абхазии, который происходит последние два с половиной года. И мы направили полный список лиц, с указанием конкретных цифр, чтобы прокуратура обратила внимание на то, соответствуют ли все эти лица закону о гражданстве Республики Абхазии. Не более того.

– Как эта тема попала в ваше поле зрения?

– Мы никогда эту тему из поля зрения не убирали, потому что история с абхазскими паспортами имеет перманентный характер. Вы знаете, ни для кого не секрет, что паспорт гражданина Абхазии иногда некоторые люди стараются получить в обход нашего законодательства и, к сожалению, у некоторых это получается. Поэтому всегда нужно следить за этим вопросом.

– Почему ваше внимание привлекли именно эти 6700 паспортов?

– Потому что в соответствии с законом Республики Абхазия о гражданстве эти лица подпадают под иные категории, которые для получения гражданства должны пройти определенные процедуры, то есть не по праву рождения, а по иным основаниям. В законе же четко написано, что лица абхазской национальности, «абаза», получают гражданство автоматически по рождению. Все остальные, если они не родились в Абхазии, или это ребенок, один из родителей которого имеет гражданство Абхазии, или единственный родитель которого имеет гражданство Республики Абхазия и так далее, должны проходить определенные процедуры.

– Непонятно, Адгур, граждан Абхазии помимо абхазов – русских, армян, грузин – ведь гораздо больше, как вы сосредоточились на этих 6700 паспортах, по какому принципу вы отобрали именно этих людей, вот что непонятно?

– Здесь мы говорим только о списке людей, которые получили паспорта гражданина Республики Абхазия за последние два с половиной года. Эти паспорта могли быть получены по разным причинам, мог произойти просто обмен, мог произойти факт восстановления гражданства по ряду законных оснований, если человек здесь родился, тут нет никаких вопросов. Но среди этого большого числа людей есть фамилии, которые у нас вызывают определенные вопросы. Мы прокуратуре направили весь материал, чтобы она изучила его, там большая часть документов, скорее всего, в порядке. Но, как нам известно, чтобы завести уголовное дело, нужна не тысяча паспортов, а один случай. Я думаю, что там есть над чем поработать, надо внимательно посмотреть.

Смотрите, есть в этом списке такие известные личности, как Татулян Рубен Альбертович. Знаете такого, правильно? Он получил паспорт гражданина Абхазии 1 декабря 2020 года. Он здесь не родился. Мы бы хотели, чтобы прокуратура обратила на это внимание. Есть, конечно, пункт В второй части статьи 14-й, который позволяет президенту давать прямым своим указом гражданство лицам, имеющим особые заслуги перед Республикой Абхазия, или тем, кто обладает профессией и квалификацией, которая представляет особенный государственный интерес для Республики Абхазия. Дальше мы видим в этом списке фамилию господина Мирелли (Мирилашвили) Александра Михайловича, который прославился не так давно. В начале июня текущего года появилась визитная карточка господина Мирелли, где было написано, что он является помощником нашего президента по особым поручениям. Потом в сети появилась информация о том, что он является членом грузинской диаспоры. 13 июня администрация президента делала опровержение о том, что господин Мирелли не является членом грузинской диаспоры, они сделали такое заявление.

Там больше двух тысяч людей, которые не родились в Абхазии, это бизнесмены разного уровня, которые получили гражданство явно не в рамках необходимых процедур
Но примечательно другое: если весь спор с администрацией президента у нас возник 10-12-го июня, то господин Мирелли получил паспорт гражданина Абхазии 20-го июня того же года, то есть буквально через неделю после того, как появилась первая информация в сети о том, что он является помощником президента Республики Абхазия по особым поручениям. И таких фамилий достаточно много в этом списке. Там больше двух тысяч людей, которые не родились в Абхазии, это бизнесмены разного уровня, которые получили гражданство явно не в рамках необходимых процедур. Если они получили гражданство особым порядком по указу президента, тогда прокуратура имеет законные основания спросить у президента, кто ходатайствовал, какие особые заслуги имеют эти люди перед Республикой Абхазия или какими профессиями они обладают, которые носят государственный интерес. Это все внимательно нужно посмотреть.

– Татулян, насколько я знаю, в Абхазии не живет. Или живет?

– Я не знаю, где он живет, я знаю, что он в Абхазии не родился. И по тем сведениям, которые есть у меня, я вижу, что он получил паспорт гражданина Республики Абхазия 1 декабря 2020 года. Более того, по тем сведениям, которыми я располагаю, он еще имеет и дипломатический паспорт Республики Абхазия. Дипломатический паспорт дают министрам, депутатам парламента, президенту, министру иностранных дел для поездок, они благодаря этому паспорту имеют определенный дипломатический иммунитет на территории Российской Федерации. Это вообще рабочий инструмент, и я не понимаю, какую роль выполняет этот человек в Абхазии? Я не против чего-то или кого-то, просто мы должны знать об этом, правильно?

– Была ли уже какая-то реакция прокуратуры на ваше обращение? Какую реакцию и когда вы ждете?

– Прокуратура, насколько мне известно, взяла во внимание наше обращение, они уже связались с паспортными столами, с профильными структурами, и началась подготовка к проверке. Прокуратура, надо отдать ей должное, всегда живо реагирует на такого рода обращения, поэтому мы в прокуратуру, в принципе, и обратились.

Елена Заводская

Эхо Кавказа

 

Президент Абхазии Аслан Бжания встретился с депутатами парламента. Встреча прошла в отсутствие журналистов. Депутат Кан Кварчия рассказал «Эху Кавказа», что происходило за закрытыми дверями.

– Кан, состоялась встреча депутатов парламента с президентом. Какой была тема этой встречи?

– Естественно, основной темой была передача в собственность Российской Федерации пицундской госдачи. На этой встрече присутствовал президент, практически все депутаты нашего парламента, премьер-министр, министр иностранных дел, замглавы администрации президента.

– Каково ваше впечатление от этой встречи?

– Если до этой встречи большинство нашего населения еще имело надежду на то, что все-таки президент, как он не раз говорил, готов создать или уже давал устное распоряжение о создании некоего консультативного органа, который займется внесением изменений и поправок в уже подписанное соглашение, то сегодня из этой встречи я вынес, что все надежды народа Абхазии разбились о неприступную скалу очередной лжи президента. На этой встрече министр иностранных дел подтвердил, что никакие изменения не могут быть внесены в уже существующее и подписанное соглашение.

– Они как-то обосновали почему?

– Потому что есть механизм, при котором эти вопросы обсуждаются до подписания, а когда документ уже подписан и спущен в парламент для ратификации, его невозможно изменить. Вносить изменения можно только тогда, когда президент, пользуясь своим конституционным правом, отзовет это соглашение из парламента. Но президент в своем выступлении не сказал ничего о своей готовности отозвать это соглашение из парламента.

– Я вас правильно поняла, что на этой встрече депутатам было сказано, что у них нет никакой другой возможности кроме как ратифицировать это соглашение?

– Ратификация этого договора опасна еще и тем, что после нее последуют и другие шаги, не менее сложные и не менее болезненные для Абхазии. И мы понимаем, что от решения этого вопроса будет зависеть очень многое в дальнейшей судьбе Абхазии. Потом президент сказал, что решение этого вопроса в целом теперь легло на плечи депутатов, и он им объясняет, что дальнейшая судьба в ваших руках – хотите голосуйте и поддержите или отвергните это предложение, то есть принимайте или не принимайте. И всю ответственность, которую он должен был понести как гарант Конституции, он переложил на плечи парламентариев.

– Какая-нибудь обратная связь от депутатов исполнительной власти руководству Абхазии на этой встрече имела место?

– Президент начал с того, что он готов в дальнейшем встречаться и якобы со всеми разговаривать, но я не понимаю, почему именно сейчас этот разговор поднялся, а не ранее, когда эти встречи имели бы взаимную связь и логическое завершение. А то, что он сегодня это декларирует, я считаю, что это – популизм. Потому что подписано соглашение, которое нам приходится принимать в парламенте, и решение остается за нами, то есть вся ответственность ложится на депутатов парламента.

– Депутаты парламента с этой ответственностью справиться не могут? Кан, я задаю этот вопрос, потому что, насколько я помню, были примеры, когда депутаты при ратификации существенно меняли соглашение по Координационному центру, менялся базовый договор о стратегическом партнерстве. Поправьте меня, если я неправа.

– Я хотел бы вас поправить, потому что все-таки эти вопросы тогда были в рабочем варианте у депутатов. Это были проекты, и депутаты имели возможность одобрить существующий проект или внести в него изменения. А сегодняшний вопрос ставит депутатов перед фактом. Честно говоря, доводы президента были очень блеклые, наверное, все-таки многие депутаты сделали выводы. Я надеюсь на их благоразумие и надеюсь, что, когда встанет вопрос о ратификации, наши депутаты, хоть среди них и много молодых людей, найдут в себе силы и сделают правильный выбор, который не будет мешать нашим национальным интересам. В такой тяжелый момент президент не должен был так сильно подставлять наш парламент.

– Кан, вы можете сделать прогноз, будет ратифицировано это соглашение в парламенте или нет?

– Прогноз – это вещь неблагодарная. Я не знаю, какое будет решение. Я знаю, что я буду делать, я знаю, что мои друзья и мое ближайшее окружение готовы делать. За весь парламент я не могу говорить.

– Помимо того, что вы являетесь депутатом парламента, вы еще возглавляете общественную организацию. Есть у вас понимание, что делать, если соглашение все-таки будет ратифицировано?

– Во-первых, мы надеемся, что этот договор не будет ратифицирован. Но если это произойдет, мы как политики, как общественники поддержим народ, а народ уже высказался. Как говорит нынешний президент, я просто боюсь, что у нас останутся только народные традиции. К сожалению, нам придется подчиниться народу, а народ требует справедливого решения.

– В чем, по-вашему, заключается это справедливое решение?

– Не ущемлять интересы республики, государства, народа.

– То есть не ратифицировать соглашение?

– Да.

– Что-нибудь важное мы упустили из этой встречи?

– Я хотел бы сказать о вопросе моего коллеги Эрика Рштуни. Он спросил президента, насколько он информирован о состоянии дел в Минобороны, есть ли план на случай попытки вторжения Грузии в Абхазию? Есть ли первая линия обороны, вторая, план и все остальное? Ответ президента меня просто удивил и насторожил, потому что я понял, что он в эту тему не посвящен. Он сказал: «Я плохо понимаю, о чем идет речь, надо спросить у министра обороны». И это нам говорит главнокомандующий республики! Вы представляете, какая трагедия! В том, что так отвечает главнокомандующий, есть, наверное, уже и объяснение, потому что человек занялся не государственными вопросами, а коммерцией, и ему этот вопрос, наверное, был не очень интересен все эти два с половиной года, и вот результат всей проделанной им работы.

– Вы можете сказать, когда состоится ближайшая сессия, на которой может решиться вопрос ратификации этого соглашения?

– Я сам пока этого не знаю, но, к сожалению, думаю, что она не за горами.

Елена Заводская

Эхо Кавказа

 

МИД Абхазии запретил проект Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО) по поддержке автохтонных сортов винограда. Он обвинил руководителя этой организации Тифэн Лукас в «шпионской деятельности» и объявил ее персоной нон грата. Министр иностранных дел Инал Ардзинба заявил, что ее действия рассматриваются как прямая угроза национальной безопасности. В защиту Тифэн Лукас выступил президент Ассоциации виноделов Абхазии Алхас Аргун. Он рассказал «Эху Кавказа», чем она на самом деле занималась в Абхазии и какой удар может нанести по абхазскому виноделию указанное решение.

– Ничем другим, кроме как бредом, я это назвать не могу. Что здесь можно разведывать, выращивая виноград? Эта программа была предназначена для возрождения абхазских сортов винограда, и этот человек несколько лет искренне пытался сделать что-то полезное для Абхазии. Она привлекла сюда лучших специалистов мира по выращиванию винограда, она связала нас с ведущей лабораторией по винограду, с крупнейшей базой данных. У нас были очень интересные первые результаты, и вот сейчас ее обвинили в каком-то бредовом шпионаже. Это охота на ведьм. Мы оказались в русле российской истерии, и на нас это тоже, наверное, сказывается. Эта борьба с иноагентами идет сюда, скорее всего.

– Человека обвиняют в серьезном преступлении, в шпионаже, но не приводится ни один аргумент, кроме того, что проект осуществлялся в селе Приморском Гудаутского района, в непосредственной близости от российской военной базы. Вы можете что-то сказать, почему такое место было выбрано?

– Потому что это место, где раньше были склады Министерства обороны, которые взорвались несколько лет назад. Вы, наверное, помните. И тогда Hello Trust занимался разминированием. То есть Hello Trust два года разминировал, и это не мешало российской военной базе, а вот виноград, который там собирались выращивать, почему-то помешал. Это наталкивает на мысль о том, что там подоплека совсем другая, я могу только догадываться…

– А озвучить не можете?

– Это какие-то мои предположения, я не могу их озвучивать, потому что у меня нет доказательств. А выбрано это место было, думаю, потому, что там уже один проект прошел по реабилитации местности, и, наверное, им удобно было сделать следующий проект на почве, которая была уже реабилитирована. Он был направлен в мирное русло, чтобы на месте склада со снарядами посадить виноградник. Причем не простой виноградник. Это очень серьезный проект, он давал нам доступ к технологиям, которого теперь не будет, к ним нет доступа у России тоже. Россия сама страдает от недостатка посадочного материала, но чтобы это понимать, надо же иметь более широкий подход. К сожалению, сейчас у нас этого нет.

– Какие последствия будут от закрытия этого проекта для Абхазии?

– Мы не сможем восстановить наши автохтонные сорта винограда. В XIX веке был такой русский ученый Михаил Баллас, виноградарь и винодел. Я читал его доклад императору. Среди прочих виноградников он описывает и виноградники Сухумского округа, это территория Абхазии. И перечисляет 53 абхазских сорта, каждый сорт описывает, какое из него получается вино, в каких селах он распространен. Это 53 уникальных сорта, которых нет больше нигде в мире. Эти автохтонные сорта невозможно найти в лесу, выкопать и посадить дома, чтобы они выросли. Это результат многолетней, на протяжении десятилетий, а, может быть, и столетий селекции и выведения нужных свойств, разведение этих сортов. Это целая культура виноделия, которая сейчас совершенно нами забыта. Но нашими соседями – грузинами и армянами – активно эксплуатируется. Они друг с другом борются за первенство в мировом виноделии. Есть же и археологические материалы, в которых отражены какие-то инструменты и емкости, где хранилось вино, потому что там косточки найдены. И мы тоже находимся в этой зоне и являемся одними из родоначальников этого направления. И в Европе очень распространена версия, что виноделие пришло с Кавказа.

– Как эти автохтонные сорта связаны с работой Тифэн Лукас?

– Мы сейчас с вами говорим об этих сортах, но вы знаете хотя бы одно вино из нашего сорта? У винзавода его нет, у меня нет, ни у кого из крупных виноделов нет, выпускают только единичные бутылки. У нас есть история, у нас были свои сорта, способные дать великолепное вино мирового уровня, но сегодня у нас их нет. Почему? Потому что у нас нет этого винограда в промышленных масштабах, а единичные посадки не решают проблему. Для того чтобы засадить гектар, нам нужно четыре, пять, шесть тысяч саженцев. Чтобы их вырастить, нужна научная работа, просто так их посадить нельзя. Сначала их надо изучить, исследовать, чтобы не было каких-нибудь вирусов, убедиться, что это именно тот сорт, который тебя интересует, потом начать процесс размножения.

В России последние пятнадцать лет бурно развивается виноделие современного типа, но и они испытывают огромные проблемы с посадочным материалом. Они все время закупали его в Европе, потому что все технологии находятся там. И этот проект помог бы нам получить посадочный материал, который мы в будущем могли бы продавать населению или тем же винным предприятиям и вообще всем, кто захочет. Сейчас у нас саженцев просто нет. Я с удовольствием бы засадил несколько гектаров, но посадочного материала нет, и его негде взять. Есть попытки куда-то отвезти черенки и привить, но в Европу нас не пускают, а в России я заказал этим летом, мы рассчитывали получить тридцать тысяч саженцев, мы вместе с «Винами и водами Абхазии» этим вопросом занимались, но получим только шесть. Там тоже это все не развито, могло бы быть у нас здесь, но шпиономания этому помешала.

– А чем конкретно помогала Тифэн Лукас?

– Мы должны были здесь научиться прививать и выращивать саженцы. Суть заключается в том, чтобы к правильному корню привить черенок от нужного растения и потом его вырастить. Я с ней случайно познакомился несколько лет назад, и эту идею мы вынашивали несколько лет. Когда дошло до реализации, и европейскими структурами в Швейцарии было выделено финансирование, она привлекла лучшие организации, например, Институт виноделия в Бордо, Лабораторию в Монпелье, Институт вина в Швейцарии, то есть крупнейших европейских лидеров, они готовы были нам помочь и поделиться технологиями. Приезжали уже два профессора, один – специалист по почве, другой – по вину, проводили лекции у меня в Куланурхве и на винзаводе в Лыхны.

Мы планировали приезд специалистов в этом месяце и в следующем, чтобы образовывать наших виноделов и всех, кто этим занимается. Но, скорее всего, теперь все это прекратится. И то, в какой форме это было сделано, – это просто свинство, я другим словом это назвать не могу! Совершенно без всяких оснований человека вышвыривают отсюда! Человека, который несколько лет искренне помогал нам, привлекал сюда специалистов, причем она никогда не делала никаких политических заявлений. У нее были и другие проекты, связанные, например, с возрождением нашего самшита, который весь погиб от огневки, вы знаете. Они снабдили АБНИЛОС (Абхазская научно-исследовательская лесная опытная станция) технологиями и лабораторией, где они будут высаживать самшит, там уже посажены саженцы и растут. Можно обратиться в Институт ботаники, они с ними сотрудничали. Там у нас теперь есть база для восстановления самшита. Они также занимались лечением каштана, который у нас повсеместно болеет, наши каштановые леса почти исчезли. Это серьезная проблема, и они пытались с этим бороться.

В Институте экологии и Институте ботаники ее все очень хорошо знают, они с ней работали. А мы по виноделию должны были работать, потому что именно эта отрасль ей близка. Она выросла в Шабли, это Бургундия, в семье виноделов, она с детства занимается виноградом. Эта тема оказалась ей близка, и она от души хотела нам помочь. Она сама написала весь этот проект, и он удачно продвигался. Ей поверили спонсоры, и нам тоже поверили, так просто денег на проект не дадут, должны быть веские основания. Ну и вот, а наши, я не знаю даже как это назвать, не самодурство, а, видимо, какая-то определенная политическая задача стоит, и им все равно, они готовы идти по головам через любые проекты. Им, по-моему, плевать на то, что в Абхазии будет. Вот мое мнение.

Елена Заводская

Эхо Кавказа

 

Легкий роуминг
Роуминг 2023
Конструктор 2023
E-sim
Аквафон ЦО
Аквафон Красивый номер
Онлайн платежи
Тинькофф
Previous Next Play Pause
banner03
banner02
Previous Next Play Pause

Реклама на сайте

Нас читают и смотрят в Абхазии, России, Турции, странах СНГ и дальнего зарубежья
Рекламные баннеры разных размеров размещаем на любой срок на главной странице сайта, которые отображаются при переходе в любой раздел сайта.
При размещении баннера на более продолжительный срок от 7 месяцев и выше при единовременной оплате действуют предложения по ценам со скидкой.
Image
0
ПОДПИСЧИКОВ
Image
0
ПОДПИСЧИКОВ
Данные приведены на начало июня 2020 года.
Image
0
ПОДПИСЧИКОВ
Мы также предлагаем размещение вашей рекламной и справочной информации на наших аккаунтах в instagram, Одноклассники , Facebook.

По всем вопросам обращайтесь на эл.почту aiaaira2011@rambler.ru , а также в ЛС на наших страницах в социальных сетях INSTAGRAMFACEBOOK и ОДНОКЛАССНИКИ